У меня довольно много фотографий, где мы запечатлены вместе - и, смотря на них, я пытаюсь определить, может ли пытливый зритель увидеть, догадаться, что куда бы ни был направлен мой взгляд, внимание мое сосредоточено на тебе, на твоей близости (near, not close, ведь close мы были, пожалуй, лишь однажды - там, у двери библиотеки, твой туманный взгляд и совершенно набоковская кульминация - ведь ты была моей Лолитой, слишком старой, семнадцатилетней, для него, но, пожалуй, слишком молодой для меня, и ведь правда - серьезность не к лицу, когда семнадцать лет; да еще тот мимолетный взгляд, полный - чего? - теплоты, благодарности?), потому что на фотографии, сделанной далеко, далеко отсюда - видно, насколько священно для меня это место, и я знал, что так будет, и хотел запечатлеть это - попаду ли я туда еще? И все же лучшее фото меня снято фотографом, которого я и фотографом-то не считал, но что-то ему удалось запечатлеть (человек эпохи Возрождения - в этом чудится подвох), и я там не с тобой, а с Е. (которую, пожалуйста, я хочу сохранить). Ты никогда не снимала меня в своей "художественной манере", помню, разве что, то фото с шарфом и кудрями до плеч (этот шарф я имел глупость вернуть тебе, видя, что тебе было бы жаль его). И непонятно, почему я ничего - ну совсем ничего - не почувствовал, когда ты обняла меня наконец, после стольких лет - виной тому тяжелая ткань зимней одежды или же я все больше теряю этот накал ( - it's scary realising that I am - maybe - falling out of love)? Что я буду чувствовать, сидя рядом с тобой в концертном зале?